Как написать историю про хороших людей, которые делают хорошее дело Отвечают авторы проекта «Храмоделы»

Погрузиться в то, что тебе интересно

Катя Воронова (история из Пермского края)

Историю про ключ от церкви, который хранится в сельском магазине, рассказала Настя Сечина на одной из наших фрилансерских планёрок. Я родилась и выросла в деревне, и рассказ о Воскресенском попал мне в самое сердечко — простота и искренность деревенских людей, их прямота и понятность всегда притягивали меня, как магнит. Притянули и в этот раз. Если честно, даже не могу подобрать подходящих слов — я просто люблю всё, что связано с селом, землей и людьми, там живущими.

В Воскресенском меня сначала поселили в пустующий дом, в который позже перевезли Нину Ивановну (подробнее об этом можно прочитать в тексте), но потом было решено, что меня надо переселить в дом фермеров Фефеловых. Антонида Курганова (или тётя Тоня, как её все называют) очаровала меня с первых минут — она непосредственная, не старается никому понравится или угодить. Её дочь Таисия, которая пришла в церковь, чтобы сводить меня на колокольню, в итоге провела со мной весь день, провожая от дома к дому. Учителя в школе собрались в учительской, и мы долго говорили о том, что для них значат их ученики и профессия, и чем деревенская школа отличается от городской.

Моей задачей было рассказать о душе села — его общине. Я бы хотела, чтобы после прочтения текста у людей стало теплее на сердце, им захотелось почувствовать другого рядом и сплотиться, как это сделали жители Воскресенского, чтобы продлить жизнь места, в котором они живут.

Найти супергероя

Андрей Дербенёв (история из Удмуртии)

Когда мы приехали в Нылгу, я сразу вписался в работу. Странно было бы приставать к людям с диктофоном, когда они заливают бетон, а между делом и разговор пошел. Моя включенность сразу сняла барьеры, местные были открыты. В конце нашей встречи один из героев, Петр, признался, что впервые видит журналистов, которые работают. Эм… Мне было нетрудно.

Обычно вокруг разрушенных церквей полно мародеров, которые разворачивают стены, грабят могилы священников, конфликтуют с общинами. В моей истории подобного криминала не было, зато был супергерой — Петр Иевлев, волонтер объединения «Под куполом небес», пришелец с севера, родом из Прилузья Республики Коми. Человек, который за 10 лет так и не смог укорениться на новом месте, почти каждые выходные посвящает трудническим экспедициям по Удмуртии и Вятке.

Оказалось, что конфликты у местных все-таки есть: между нылгинцами и увинцами негласная конкуренция, вялотекующий конфликт между бывшими учредителями и нынешними членами прихода. И вот вроде бы святое дело делают, к которому надо подходить с чистым сердцем, прощением, но поди ж ты их пойми. А волонтер Петр в разборки не вмешивается, делает то, что считает нужным, и дело движется. И община, несмотря на напряжение внутри, вместе работает. Как у них получается? Возможно, я ответил на этот вопрос в тексте.

 
Найти диссонанс

Алексей Сабельский (история из Вологодской области)

В части общественного сознания закрепилась мысль о лицемерии и роскоши Русской православной церкви. Эта роскошь соседствует с разрушающимися храмами российской провинции. Параллельно с этим отдельные энтузиасты или общины своими силами восстанавливают церкви, привлекая волонтеров и средства. Далеко не всегда они получают поддержку РПЦ или государства, но продолжают делать свое дело.

Одним из выбранных для проекта мест стало Крохино. Я долго не мог совпасть планами с главной героиней Анор Тукаевой, которая и запустила здесь весь процесс в 2009 году, живя при этом в Москве и бывая под Белозерском наездами. И запланированная ещё в августе поездка сместилась на 20-е числа октября. Это были последние дни работы волонтеров в Крохине в 2021 году, под конец экспедиции даже выпал снег. Поэтому волонтеры спешили сделать как можно больше и не все были настроены на долгие разговоры с людьми не из их круга. Как говорят в таких случаях, там «своя атмосфера». Тем не менее, во время передышек, обеда и работы, не требующей от человека концентрации внимания, волонтеры и создательница фонда возрождения Крохина Анор Тукаева охотно отвечали на мои вопросы. К тому же мне повезло увидеть там не только волонтеров, но и бывших жительниц села, которые помнят, как там всё было до его затопления в начале 1960-х.

Истории, связанные с наследием и идентичностью, откликаются внутри меня, как случилось и в этот раз. Я люблю писать «про хорошее» и не считаю, что это скучно. В каждой, даже самой хорошей и позитивной истории, есть конфликт или противоречие, потому что человек всегда к чему-то стремится и находится в диссонансе с самим собой или окружающим миром. Так мы устроены. В этом случае я увидел даже не борьбу с равнодушием окружающего мира, за уникальность русской части человеческой цивилизации и не конфликт старого и нового, а как раз внутренние устремления. Это обостренное чувство ответственности за состояние общества, в чём-то даже немного мессианское, но не снобские поучения, а работа с обществом через личный пример.

Найти мост к читателю

Михаил Данилович (история из Архангельской области)

Тема заинтересовала тем, что была от меня далеко. До того, как я узнал, что кто-то ездит восстанавливать разрушенные храмы, я не мог представить, что такое может быть. Затем не понимал мотивацию людей. И всё же волонтеры выглядели созидателями — теми, кто делает что-то странное, но что-то делает. Я захотел в этом разобраться.

Что и говорить, свято место пусто не бывает. Это противоречие мы и хотели показать в тексте. Для кого-то это может быть история о том, что хорошие люди делают хорошее дело. Но мы не собирались кого-либо и что-либо оценивать. Хотели разобраться, почему люди занимаются именно этой деятельностью, связано ли это вообще с православием или любовью к архитектуре.

Сложности были бытовые — все-таки мы пару дней провели в волонтерском лагере вдали от цивилизации. Кроме того, настолько сильного погружения в историю иногда было много — в такие моменты мы ходили гулять по окрестностям.

Ценность проекта «Храмоделы» в том, что мы с коллегами нащупали некий пласт жизни, который не находится в условной повестке. Причем такой, с которым соприкоснуться может быть вероятнее, чем с чем-нибудь из повестки. Да и у каждого есть алтарь, на который он кладет свои силы, деньги и время.