«С точки зрения бизнеса — проще всё закрыть и сдавать в аренду офис»

Этим текстом мы продолжаем проект «один месяц=один регион», в котором будем рассказывать об интересных, необычных, сильных СМИ, журналистах и медиапроектах из разных регионов России. Январь-2022 посвящён Пермскому краю.

Как появились?

— Могу лишь рассказать то, что сама знаю с его (Сергея Мешавкина — ред.) слов. В «Парме» он работал корреспондентом, и редактору что-то не понравилось в материале (что именно — не знаю), и они повздорили, настаивая каждый на своей позиции. После чего Мешавкин сгоряча крикнул, что уволится и откроет свою газету. 

На последнюю зарплату в редакции «Пармы» он разместил в этой же газете рекламу на подписку несуществующей ещё газеты «Парма-Новости» со слоганом: «Подпишись и выиграй миллион» (около 16 тысяч рублей, в привязке к курсу доллара на сегодня — ред.). 

Первых подписных денег хватило на аренду помещения и печать нескольких номеров в типографии, обещанный миллион вручили какой-то счастливой старушке из деревни. Так родилась газета «Парма-Новости».

На что живут?

Мы работаем практически в ноль. 

2021 год — прожили и выжили за счёт выборов. На предвыборную агитацию у нас всегда высокие расценки. Благодаря нашей эксклюзивности, к нам идут и партии, и депутаты от действующей власти и от оппозиции. Мы, честно, на равных условиях размещаем абсолютно всех. Тут нам (я имею в виду в целом Коми-Пермяцкий округ) ещё очень фортануло: «Единая Россия»  выставила по нашему одномандатному округу нового человека в ГосДуму, соответственно — выделила большой бюджет на раскрутку. 

2020 год прожили и выжили за счёт ковидной поддержки государства (речь про федеральные субсидии для медиаотрасли как одной из наиболее пострадавших от эпидемии плюс региональное снижение по налогу УСН). 

Как будет в следующем году… Поживём — увидим. Я отправила заявку на три проекта в Минцифры. Если их одобрят — 2022 год точно выдержим и проживём.

Как формируют команду?

Специалистов, высококлассных корреспондентов и редакторов в Кудымкаре и в округе просто нет, равно как и больших зарплат в редакциях. Всё зависит, прежде всего, от позиции самой редакции, от людей, которые стоят у руля. У нас незыблемые правила и традиции качественной, объективной и беспристрастной журналистики — насколько это вообще возможно в существующих реалиях. 

Нас всего 12 человек, включая директора и уборщицу. Ключевые позиции занимают проверенные годами, выросшие вместе с газетой люди. Конечно, у них 100% преданность и лояльность, не говоря о профессионализме и опыте. 

Людей в корреспонденты мы берём практически с улицы. Из корреспондентов уже вырастают редакторы, которые растят новых корреспондентов. Найти нового человека непросто, да. 

За контент прежде всего отвечает редактор — это ключевая фигура, с которой и спрос. Учиться надо всегда и всему, но надо понимать, у кого учиться. Мы отправляем корреспондентов на учёбу, выбирая качественных тренеров-редакторов. Я очень благодарна АНРИ-медиа за то, что у нас есть такая возможность.

Как появляются и распределяются темы?

Всякое бывает. Бывает, есть проблемы с набором тем. Бывает, что их перебор и не знаешь, что выкинуть, а в чём разбираться детально. 

Все темы мы обсуждаем на общей планёрке, где у нас присутствуют все. В смысле все 12 человек, включая уборщицу. Почему? Потому что любой может предложить тему или увидеть в теме некий другой ракурс, или подсказать, кто может быть ньюсмейкером и экспертом по данной теме. 

Темы разбирают по желанию — кому что по Душе. Расскажу про один для меня самый яркий и показательный пример такого выбора. Нам рассказали, что в одном из городских бараков (адрес дали) живёт уже отсидевший срок педофил, который насилует несовершеннолетних мальчиков из «социальных» (неблагополучных — ред.) семей и детдома. Вроде много, кто об этом знает, но почему-то заявлений в полицию нет, участковый его не проверяет, педофил живёт свободно и за конфеты и мороженое *** полуголодных пацанов. Ответом на мой вопрос, кто возьмёт тему, была звенящая тишина, которая, как мне казалось, не закончится. После напряжения раздался тихонький голос нашего недавно пришедшего, но по факту очень сильного корреспондента Лены Истоминой (потом она была и редактором, и победителем всевозможных конкурсов): «Давайте я попробую!». Я чуть не расплакалась: «Как! Как эта хрупкая, невысокая девочка пойдёт в злосчастные бараки к зеку-педофилу?». Но она взяла тему. Искала пострадавших парней по школам, в барак для разговоров с соседями мы ходили с ней вместе…

И знаете… Может, это единственный случай, когда я действительно горжусь за себя, за Лену, за нашу газету. Этого ублюдка посадили! Сейчас не помню, сколько ему дали. Помню лишь, что срок большой — что-то около 20 лет, а этот нечеловек уже старый. Надеюсь, что живым из тюрьмы уже не выйдет. Вот вспомнила сейчас, и снова трясти внутри стало…

Интернет или бумага?

Подписка, естественно, падает, как и в целом печатный тираж. Интернет вытеснят принт — это повсеместно. Про доходы: реклама с принта тоже уходит в интернет. Прогноз делать боюсь да и не хочу. 

И дело тут не только в падении тиражей: действующее законодательство фактически убило независимую объективную журналистику.

Влияют ли на решение проблем?

Бывает по-разному. По факту — чаще читатели замечают, что проблемы решаются. Вот из последнего примеры: 

Стационар отделения гинекологии не объединили с роддомом.

В поселке Берёзовский не закрыли детский сад.

В Сергеевском — сохранился статус школы, где есть 10 и 11 классы.

В Верх-Юсьве не спустили пруд — что неизбежно привело бы к гибели мальков карпа.

Кудымкарский суд дал условный срок парню, которого следствие посчитало виновником пожара, где погибли восемь человек.

Женщине из Юрлы, которая пришла с вещами жить в администрацию, дали жильё.

После сбора денег муж смог свозить свою пострадавшую в аварии жену на реабилитацию и она начала улыбаться.

Превысившему самооборону и убившего нападавшего парню в Белоево переквалифицировали статью на самооборону.  

Примеры эти сейчас в памяти, поскольку просматривала материалы за прошлый год для отправки на журналистский конкурс. Наша ли это заслуга? Не могу однозначно сказать «да». Кто знает, может и без нашего участия результат был бы таким же.

Сюда еще можно добавить, что суд признал виновность врачей в смерти Полины Полуяновой и маме выплатили компенсацию, семья смогла купить новую квартиру —  хотя это, конечно, не вернёт ребёнка. В одиночку мама не могла ничего добиться. Об этом есть репортаж «Дождя», «Митинг мёртвых людей» называется. Жаль, но иногда мы — это последняя возможность и надежда для людей.

И ещё вспомнила чем горжусь: новое здание детской поликлиники строят в больничном городке (как хотели и люди, и сами сотрудники поликлиники), а не на отшибе города (как хотела исполнительная власть). А ведь мне тогда глава округа в лицо говорил, что или на отшибе будет, или вообще не будет нового здания!

А дальше как?

Я не готовлюсь. Я живу сегодня. Принимаю всё, как оно есть. С точки зрения бизнеса, мне проще всё закрыть и сдавать офис в аренду. Моя семья мне так и говорит: «Мама, так денег больше будет и работать и нервничать не придётся». И они правы. я это сама знаю. Но я не могу так. Может быть, пока не могу. Не люблю громких слов, но «Парма-Новости» — это не работа или бизнес, это моя жизнь.