Не роскошь, а база

Поговорили об этом с Павлом Баннииковым — специалистом по OSINT, редактором методички «Проверено.Медиа» и ведущим телеграм-канала «Прогноз погоды».

Почему в какой-то момент фактчекер стал «экзотикой» в российских медиа и его функции легли на редактора? Исключительно финансовые причины?

— Да, причины, в основном, финансовые, но на них наслаивается ряд других. И проблема не только российская, она глобальная. Этот процесс начался примерно в середине — второй половине 1990-х годов.

С одной стороны, приходит интернет, который полностью меняет медиарынок. Информация стала распространяться быстрее, аудитория стала доступна бо’льшая, а с появлением соцсетей медиа стали конкурировать не только друг с другом, но и с каждым Васей Пупкиным из Наро-Фоминска, у которого есть достаточное количество подписчиков.

С другой стороны, нужно оптимизировать процессы, и новое поколение «эффективных менеджеров» решает, что не требуется столько редакторов, столько корректоров, а фактчекеры так вовсе не нужны. Штаты сокращаются очень серьёзно, это коснулось и глобальных авторитетных медиа вроде BBC.

То же самое и с российскими, и со всеми постсоветскими редакциями. Если в печатных медиа ещё оставались фактчекеры в бюро проверки, которые работали вместе с корректорами, то новые издания, которые появлялись сразу в интернете, даже слова такого не знали. Когда появились отдельные фактчекинговые standalone-проекты на русском языке, все такие: а что за фактчекинг?

Естественно, это привело к тому, что на какое-то количество лет фактчекеры — люди, которые специально заняты именно проверкой фактов, а не написанием статей — просто исчезли из значительного числа редакций. Обратный процесс начался, наверное, только в середине десятых годов.

Тогда стало понятно: доверие к медиа упало настолько, что с этим нужно что-то делать. И вспомнили: для того, чтобы возвращать доверие СМИ, нужно контролировать качество. А для этого недостаточно просто иметь редакционный стандарт. Нужно, чтобы в нём была система контроля достоверности информации. Эта система была придумана сто с лишним лет назад и называется она «фактчекинг».

Так началось постепенное возвращение фактчекинга в редакции. Я вообще думаю, что одна из целей фактчекинга внешнего, которым мы занимаемся в «Проверено» — именно в этом.

Может ли редактор качественно исполнять функцию фактчекера?

— Смотря какой. Редактор, который определяет политику издания, отбирает материалы, занимается менеджментом в редакции и какими-то еще вопросами — скорей всего, нет, потому что ему просто не хватит времени. Рано или поздно (и скорее, рано, чем поздно) он допустит ошибку и выдаст в эфир то, что не соответствует действительности.

Менеджерские функции фактчекинг убивают. Должен быть редактор, чья работа связана только с производством контента, и он не распыляется больше ни на что. Да, такой редактор — если он получил достаточное образование, владеет методом — способен справляться с фактчекерскими задачами.

Опять же многое зависит от того, сколько материалов редакция выпускает и сколько таких редакторов нужно. Если выходит десять материалов в день, и все 10 редактор должен отфактчекать... А если 20, 30, 40? Никакой редактор с этим не справится. Да и фактчекер-то один не справится.

То есть: всё зависит от того, какие объёмы надо обрабатывать, и исполняет ли редактор менеджерские функции.

Возьмём для примера региональную редакцию средних размеров. Допустим, одно из прокачанных медиа в сети «Городские порталы». На каком месте по важности будет фактчекер в редакционной иерархии? Это «база» наряду с журналистом, главредом и эсэмэмщиком или «роскошь», которую немногие могут себе позволить?

— Я здесь лицо заинтересованное, предупреждаю: я фактчекер, и это конфликт интересов. Но всё же могу ответить как человек, который где только не работал: это не роскошь, эта база.

Многие годы это база была в СМИ в глобальном масштабе, а потом значительное количество медиа её лишились. Количество недостоверной информации, которая стала проходить редакционные фильтры, увеличилось. Именно из-за этого мы потеряли доверие аудитории.

Во-вторых, когда нет человека или нескольких, которые сидят и проверяют, журналисты превращаются в говорящие головы: что сказал спикер, то и транслируем. Так себе политика, спихивать всю ответственность на спикера.

Понимание [того, что фактчекинг — это база] уже есть. Как скоро и в каких масштабах оно приведет к тому, что фактчекеры появятся в бо’льшем количестве редакций? Нет ответа на этот вопрос. Хотелось бы, чтобы это произошло как можно раньше. И чтобы, условно, на каждые десять человек в редакции приходился один фактчекер. Так, чтобы можно было проверять информацию, которую издание публикует, и быть уверенными в том, что риск ошибки (а он всегда сохраняется, история [Клааса Релоциуса] и «Шпигеля» нам в пример) сведён к минимуму. В таком случае мы восстанавливаем доверие аудитории и несём ответственность. Бо’льшая степень ответственности и бо’льшая прозрачность перед читателем — всегда хорошо.

Знаю несколько редакций, которые наняли фактчекеров, и несколько, которые задумались об их найме. Всем ли он нужен?

— Меня заставил этот вопрос на самом деле задуматься. Но, пожалуй, да. О чём пишут [новостные] медиа? О реальности. И хорошо бы, чтобы мы писали о ней исключительно достоверно. Любое медиа выстраивает отношения с аудиторией, в том числе, на принципах доверия. Когда все факты проверены — плюс к доверию, когда выходят непроверенные сведения, которые оказываются недостоверными — минус.

Нужен ли фактчекер в мужском журнале? Да, безусловно. Потому что, например, мужской журнал публикует диеты или программы тренировок. Неплохо бы, чтобы фактчекер с некоторым пониманием медицины или фитнеса проверял эти диеты и программы, чтобы тупо не навредить аудитории. Я именно этим и занимался с 2005 по 2009 годы [в журнале Mens Health в Казахстане]. Нужен ли фактчекинг в развлекательной сфере? Ну, да, нужен. В том числе, для повышения качества этого издания.

Что посоветуйте тем редакциям, у которых нет ресурса на ставку фактчекера? Может, есть какие-то волонтёрские сообщества или помогающие технические решения на базе ИИ.

< 112f p>< 1104 p>< 10e2 p>— Волонтёрское сообщество — нет. Фактчекинг — это всё-таки профессия, требующая определенных навыков, и профессия ресурсоемкая. Чтобы стать хорошим фактчекером, нужно не просто вложиться в своё образование, нужно постоянно в него вкладываться. Волонтёрские сообщества с большой вероятностью делать этого не будут, потому что это для них не работа, они этим занимаются ради кайфа.

Аутсорс — возможен. Для документальных фильмов, большой аналитики. Но не для новостей, в новостной редакции фактчекер — её неотъемлемая живая часть.

Технические решения на базе ИИ могут помочь журналисту или фактчекеру, но ни сейчас, ни в обозримом будущем не смогут заменить живого человека. Потому что проблема галлюцинирования искусственного интеллекта до сих пор не решена и неизвестно, когда будет.

Если нет денег на то, чтобы нанять дополнительного фактчекера, сделайте фактчекером одного из своих журналистов. Присмотритесь, проведите тесты: кто наиболее склонен именно к проверке фактов, кто душнила, у кого чугунная задница? Возможно, он будет вашим фактчекером, вашей палочкой-выручалочкой. Стоит снять с него часть нагрузки, вложиться в него и вырастить внутри редакции.

Тут могут возразить менеджеры и сказать, что и так не хватает рук, но это слабый аргумент. Опыт показывает, что даже в онлайн-редкции на шесть журналистов можно выделить ресурсы на фактчек, ротируя эту обязанность между двумя сотрудниками (важно, чтобы фактчекер проверял только тот текст, над которым он не работал как автор — это часть метода).

Для того, чтобы процесс проверки не растягивался на дни и недели, требуются отдельные навыки. Овладеть ими можно, ресурсы на то, чтобы обучить, найти тоже можно — существует масса как бесплатных, так и очень недорогих курсов. В том числе, в этом году откроется школа фактчека при «Проверено». Фактчекинг, повторюсь, вопрос доверия аудитории — главной ценности для любого медиа.