Как СМИ безопасно распространять информацию о детях?

Советы медиаюриста

Елена Жолобова
Конспект лекции старшего юриста Центра защиты прав СМИ* Светланы Кузевановой. Лекция прошла во время семинара для журналистов в рамках проекта «Разные дети — равные права», организованного межрегиональной правозащитной организацией «Человек и Закон»*.

Это первая часть лекции. Какие особенности есть при распространении информации о детях-жертвах и детях-правонарушителях читайте во второй части.

Законодательство, регулирующее распространение информации о детях, мало чем отличается от законодательства, регулирующего распространение информации о взрослых. Это касается как использования фото и видео с изображением детей, так и распространения персональных данных и сведений о частной жизни. Разница лишь в том, кто дает согласие на распространение информации: взрослые делают это сами, в случае несовершеннолетних требуется согласие их законных представителей. Но есть две категории детей — несовершеннолетние жертвы и несовершеннолетние правонарушители — в отношении которых действуют особые правила распространения информации.

Право на изображение

Право на изображение — это предоставленное законом право человека контролировать, где и каким образом будет использовано его изображение. Не путать с авторским правом. Изображением считается фотография, видео, карикатура, рисунок или коллаж. Защищать это право человек может только тогда, когда на изображении он узнаваем. Если же он изображен со спины или очень мелко на заднем плане, и его лица не различить, то такое изображение не подлежит защите. Это касается и детей, и взрослых.

Пример. В Саратове двое полицейских подали иск к местному изданию из-за публикации видео, где они сняты в общественном месте при задержании нарушителя. На видео они в медицинских масках и шапках, у обоих видны только глаза. То есть для широкой аудитории они неузнаваемы, поэтому, скорее всего, они проиграют это дело. Не говоря уже о том, что полиция должна работать на основе принципов открытости и гласности и публиковать изображения сотрудников при исполнении законом не запрещено.

Самый большой миф — что нельзя публиковать фото и видео детей без согласия их родителей. Право на изображение не абсолютно, и в определенных случаях согласия можно не спрашивать. Ситуации, когда этого можно не делать, перечислены в статье 152.1 ГК РФ «Охрана изображения гражданина». Она касается изображений как детей, так и взрослых. Для СМИ чаще всего применимы первые два пункта из трех.

Первое исключение: не нужно брать согласие на использование изображения, если есть государственный, общественный или иной публичный интерес.

С общественным интересом у нас есть большая практическая трудность — это очень плохая формулировка, которую судьи должны применять, когда рассматривают такую категорию дел. В постановлении Пленума Верховного суда поясняется, что общественный интерес — это «не любой интерес, проявляемый аудиторией, а например, потребность общества в обнаружении и раскрытии угрозы демократическому правовому государству и гражданскому обществу, общественной безопасности, окружающей среде». Эти критерии слишком размыты, поэтому общественный интерес часто измеряется исключительно внутренними ощущениями, а они у судей и журналистов могут отличаться.

Поэтому если вы собираетесь опубликовать фото ребенка исходя из общественного интереса, вы должны это очень убедительно обосновать, как будто вы выступаете в суде. Если получается, значит общественный интерес, скорее всего, есть. Если же мнения в редакции разделились, и у вас есть внутренние сомнения, значит общественного интереса, скорее всего, нет.

Очень часто журналисты путают общественный интерес в использовании изображения и общественную значимость темы, которую это изображение иллюстрирует. Например, к статье о некачественном школьном питании ставят фотографии школьников в столовой. Но общественной значимостью темы не покрывается общественный интерес в использовании изображения. То есть общественный интерес должен быть в том, чтобы показать именно это фото и никакое другое. У судей любимый вопрос: почему вы взяли именно эту фотографию и нельзя ли было обойтись без изображения детей? Вы должны уметь это обосновать. В случае материала про школьное питание изображение детей было необязательным.

Второе исключение: согласие не требуется, если съемка проводится в местах, открытых для свободного посещения или на публичных мероприятиях — собраниях, съездах, конференциях, концертах, представлениях, соревнованиях и подобных мероприятиях, за исключением случаев, когда такое изображение является основным объектом использования.

Платность мероприятия и возможность пройти на него по билетам не делает его закрытым. Не важно, ваша это съемка или фото из соцсети, вы должны установить две вещи: насколько место, где проводится съемка, общедоступно и является ли изображенный ребенок основным объектом использования.

Школа и детский сад априори считаются закрытыми учреждениями. Двор школы — в зависимости от ситуации. Если территория охраняется и есть, например, турникеты, то такой двор не будет считаться общедоступным местом.

Что касается основного объекта использования, то никто не знает, что это такое. Практики, когда суд анализировал бы именно эту формулировку, очень мало. Мы пока ориентируемся на то, что это крупный план. Но это не крупный план в понимании телевизионщиков. Если человек снят в полный рост и он будет один на фото — это тоже основной объект использования. Нет ответа и на вопрос, как быть с фото, где два человека в кадре крупным планом. Четких критериев и правил на этот счет пока нет.

Но есть разъяснения Верховного суда, который указал, что изображение гражданина на фотографии, сделанной в публичном месте, не будет являться основным объектом использования, если в целом фотоснимок отображает информацию о проведенном публичном мероприятии. Еще лучше, если это будет репортаж из нескольких фотографий и крупные планы будут его частью. Но если вы с этого мероприятия берете только одно фото с крупным планом, тогда лучше подстраховаться и взять согласие человека (в случае несовершеннолетних — согласие их законных представителей) на использование его изображения.

Если согласия законных представителей на использования изображения ребенка нет, и ваш случай не относится к двум вышеперечисленным исключениям, то использовать фото или видео несовершеннолетнего можно только, если сделать его изображение неузнаваемым. «Блюрить» лица детей лучше целиком, черная плашка на глаза — плохой вариант, она чаще всего не лишает ребенка узнаваемости.

На что еще обратить внимание при использовании изображений детей?

Ложный контекст

Распространенная ситуация: текст есть — фотографии нет, полезли в интернет или в архив, нашли подходящий по теме снимок с детьми и его поставили. Например, одно российское издание проиллюстрировало интервью психолога о вреде чрезмерных физических нагрузок для маленьких детей снимком мальчика ясельного возраста с огромной штангой, который был сделан на городском спортивном мероприятии. Родителей зацепил заголовок интервью, наложенный на фото их ребенка — «Сила есть, ума не надо». Был бы другой заголовок, папа бы, скорее всего, так бы не возмущался и не подал бы в суд. То есть ложный контекст, как правило, провоцирует иски к СМИ тогда, когда он негативный. Когда он позитивный — например, вы иллюстрируете материал о 1 сентября фотографиями со школьной линейки пятилетней давности — вероятность того, что родители изображенных на фото детей будут возмущаться, очень низкая.

Фото из социальных сетей

Верховный суд недавно разъяснил: тот факт, что человек разместил свое изображение в социальной сети, не означает, что тем самым он дал согласие на его использование кем бы то ни было. То есть когда вы берете фото из соцсети, вы должны подумать об общих правилах и вышеперечисленных исключениях (про общественный интерес, общедоступное место и основной объект использования). Если исключений нет, вы обязаны брать согласие, даже несмотря на то, что фотография лежит в публичном доступе.

Фото из пресс-служб

Будьте осторожны с использованием изображений детей, которые вам присылают пресс-службы. Удостоверьтесь, что у них есть согласие законных представителей и они эти фото не в интернете взяли. Либо вообще не используйте эти снимки.

Фотостоки и поисковики

По той же причине — неизвестно, есть согласие или нет — не рекомендуется использовать изображения детей (и вообще людей) из бесплатных фотостоков и выдачи поисковиков. Так вы рискуете нарушить не только авторское право, но и право на изображение.

У кого брать согласие на использование изображения ребенка?

У его родителей, а если у него их нет или они лишены родительских прав, то у его опекунов или попечителей, роль которых выполняют соответствующие учреждения. Если речь идет об учреждении, где ребенок находится временно, то никакие педагоги надлежащими представителями законных интересов ребенка не являются.

Если директор школы или заведующая детским садом разрешает вам снимать в их учреждении, это не равнозначно согласию родителей на использование изображения ребенка. Бывает, что при поступлении в школу или детсад родители подписывают согласие на фотографирование и использование изображений своих детей, но чаще всего это согласие касается только использования фото детей для школьных нужд (например, для оформления стендов или размещения на школьном сайте) и не распространяется на публикацию в СМИ. По этой же причине вы не можете брать фотографии детей с сайтов детских садов и школ, потому что вы не знаете, на каких условиях были получены согласия на их использование и получены ли они вообще.

Достаточно согласия одного родителя или нужно согласие обоих?

На этот вопрос нет однозначного ответа, потому что нет соответствующей практики и разъяснений Верховного суда на этот счет. Поэтому мы пока допускаем, что согласия одного родителя достаточно. Но это не работает в том случае, когда родители находятся в конфликте друг с другом. Тогда использование изображения ребенка можно обосновать только общественным интересом. Например, один из родителей увез детей и, несмотря на решение суда, не дает им общаться с другим родителем. Общественный интерес тут в том, что он нарушает закон — решение суда, и поэтому об этом важно писать, даже если это частная история.

Персональная информация

К персональной информации человека, в том числе ребенка, относятся сведения о его частной жизни, персональные данные, личная и семейная тайна и медицинская тайна. Все эти понятия пересекаются.

  • Персональные данные — это любые данные о человеке, от фамилии-имени и ИНН до знания языков и номера машины, на которой он ездит.
  • Информация о частной жизни — это те же персональные данные и прочие сведения, которые человек предпочитает не афишировать.
  • Личная и семейная тайна — это часть частной жизни. Право на личную и семейную тайну закреплено в Конституции РФ, но в законодательстве не прописано, что это такое и как их защищать.
  • Медицинская тайна — тоже аспект частной жизни. Это не только заболевания и диагнозы человека, но и сам факт обращения за медицинской помощью, в том числе информация о том, что человек находится на больничном или лежит в больнице.

Фамилия и имя, место учебы ребенка можно публиковать без согласия его законных представителей. В остальном при публикации персональных данных следует руководствоваться общественным интересом и следить за тем, чтобы эти данные не были избыточными. К примеру, когда у вас есть цель публикации, а вы даете больше данных, чем нужно для достижения этой цели просто потому, что вы их узнали и они показались вам любопытными.

Публикация сведений о частной жизни человека, в том числе ребенка, тоже допустима только при наличии общественного интереса. В противном случае необходимо согласие. Если же человек ранее сам распространил эти сведения (в случае ребенка — его родители), то их согласия на публикацию этой информации не требуется.

Вопиющий случай вмешательства в частную жизнь допустило одно из рязанских изданий. Они написали материал про самоубийство мужчины, снабдив его фотографиями его семьи, в том числе такими, где он снят вместе со своей женой и маленьким ребенком, и все они легко по этим фото идентифицировались. Снимки журналистам передали жена и родственник. Когда материал вышел, супруга героя подала иск о вторжении в частную жизнь — свою и своего сына. В суде выяснилось, что журналисты, которые работали над этой историей, дважды обращались к этой семье за информацией, но в одном случае представились сотрудниками правоохранительных органов, а в другом — работникам социальной службы. То есть оба раза семья была не в курсе, что общается с журналистами. Это и стало решающим моментом для судьи, который назначил изданию рекордный для таких дел штраф в 430 тыс рублей. Потому что общественного интереса тут нет: то, что мужчина свел счеты с жизнью, не означает, что нужно вмешиваться в частную жизнь его семьи.

Сведения, составляющие медицинскую тайну, тоже относятся к частной жизни. Журналист, в отличие от врача, не несет уголовной ответственности за разглашение медтайны, но публикация такой информации о человеке, в том числе о ребенке, квалифицируется как вмешательство в его частную жизнь. Но опять же нет тотального запрета. Такую информацию можно публиковать с разрешения человека (если это ребенок — с разрешения его законных представителей) или при наличии общественного интереса.

*Организации включены в реестр НКО, выполняющих функции «иностранного агента».